ВЫДУМАННЫЙ ПОЭТ
ГЛАВА 9
Без Иннокентия Анненского поэзия Серебряного века выглядела бы по-другому. Его называют и пасынком, и предтечей Серебряного века. Он Учитель! И в жизни, и в поэзии. Анненский создал петербургский поэтический миф — его и прочитаем вместе.
Литературная пощечина
Существует много воспоминаний об одной пощечине — ее дал М. Волошин
Н. Гумилеву, спровоцировав тем самым вызов на дуэль. Но литературная она не только потому, что участники этого конфликта — известные русские поэты начала XX в. Свидетелями оказались другие литераторы, в том числе
и И. Ф. Анненский.
Н. Гумилеву, спровоцировав тем самым вызов на дуэль. Но литературная она не только потому, что участники этого конфликта — известные русские поэты начала XX в. Свидетелями оказались другие литераторы, в том числе
и И. Ф. Анненский.
М. Волошин и Н. Гумилев
Почему М. Волошин так грубо себя повел? Можно было бросить вызов и на словах. В дуэльном кодексе существовало понятие «оскорбление действием» — оскорбление третьей (самой высокой) степени. Это нельзя пропустить, проговорить, изменить. Тем более, когда это происходит не один на один, а при свидетелях.
Очевидна реакция самого Н. С. Гумилева — мгновенный вызов. Но интересна прореагировал один из свидетелей — И. Ф. Анненский. Его слова потом приводили все участники этих событий: «Да, я убедился в том, что Достоевский прав: звук пощечины, действительно, мокрый». Это слова человека, который живет литературой. И это кажется очень поэтичным — так определить звук пощечины.
Как вспоминал В. Кривич (приемный сын И. Ф. Анненского), «болезненной любовью он (И. Ф. А.) любил Достоевского. Читал он Достоевского и думал над ним много. Целыми, я бы сказал, периодами своей жизни. Неисчерпаемые глубины этого мудреца были для отца как бы постоянной темой».
И вдруг Шатов размахнулся своею длинною, тяжелою рукою и изо всей силы ударил его по щеке. Николай Всеволодович сильно качнулся на месте… Едва только он выпрямился после того, как так позорно качнулся на бок, чуть не на целую половину роста, от полученной пощечины, и не затих еще, казалось, в комнате подлый, как бы мокрый какой-то звук от удара кулака по лицу…
И Н. Гумилев качнулся от удара по лицу огромного М. Волошина…
М. Матвеев в роли Николая Ставрогина
«На дуэли он мог стоять под выстрелом противника хладнокровно, сам целить и убивать до зверства спокойно. Если бы кто ударил его по щеке, то, как мне кажется, он бы и на дуэль не вызвал, а тут же, тотчас же убил бы обидчика…»
Это уже не о Гумилеве, а о Ставрогине.
Это уже не о Гумилеве, а о Ставрогине.
Ф. М. Достоевский сравнивает своего героя с декабристом
М. Луниным: «Рассказывали, например, про декабриста Л—на, что он всю жизнь нарочно искал опасности, упивался ощущением ее, обратил его в потребность своей природы; в молодости выходил на дуэль ни за что; в Сибири с одним ножом ходил на медведя, любил встречаться в сибирских лесах с беглыми каторжниками, которые, замечу мимоходом, страшнее медведя».
М. Луниным: «Рассказывали, например, про декабриста Л—на, что он всю жизнь нарочно искал опасности, упивался ощущением ее, обратил его в потребность своей природы; в молодости выходил на дуэль ни за что; в Сибири с одним ножом ходил на медведя, любил встречаться в сибирских лесах с беглыми каторжниками, которые, замечу мимоходом, страшнее медведя».
Это, пишет Достоевский, определенный тип людей: «Сомнения нет, что эти легендарные господа способны были ощущать, и даже, может быть, в сильной степени, чувство страха, — иначе были бы гораздо спокойнее и ощущение опасности не обратили бы в потребность своей природы. Но побеждать в себе трусость — вот что, разумеется, их прельщало». Михаил Лунин — личность неординарная, легендарная, историческая, о нем много написано.
М. Лунин
Вот так и получилось, что одним словосочетанием И. Анненский вспомнил и героя Достоевского, и декабриста. И Н. Гумилев оказался одного типа с ними. Понятно, что вызов последовал незамедлительно. Но Анненский раскрыл и себя — человека, живущего не в реальном мире, а в литературном, вчитывающегося в каждое слово, умеющего слышать звуки не так, как слышат другие, а литературно.
Анненский говорил, что первая задача поэта — выдумать себя. И как повернулась судьба: многие считали (и считают), что причиной смерти поэта могли стать переживания из-за того, что вместо публикации его стихов в «Аполлоне» напечатали стихи действительно выдуманного поэта — Черубины де Габриак. Так вымышленный мир литературы повлиял на судьбу реального человека — И. Ф. Анненского.
Дополнительные материалы
- Материалы курса «Русская литература XX века. Сезон 5» на Arzamas
- Литературовед Олег Лекманов на ПостНауке
- Материалы курса «Санкт-Петербург — столица империи Петра I» на coursera.org
- Материалы курса «Петербургские перекрестки» на Лекториуме
Присоединяйтесь к нашему чату в Telegram!
Призраки петербурга
Литературный курс с авторской интерпретацией классических и современных произведений. Онлайн-курс в формате экскурсий по Санкт-Петербургу в контексте русской литературы: от Пушкина до авторов XXI века. Большинство литературных произведений, писателей и героев вам знакомы из школьной программы, но авторский взгляд погрузит вас в иной литературный мир, который полон загадок, мифов и таинственных событий.
20 глав с конспектами, лонгридами и дополнительными материалами
Живая и грамотная речь
Свободное расписание: нет дедлайнов и сроков сдачи заданий
Все материалы доступны сразу, можно начать обучение в удобное время
Задания после каждой части
Профессиональное видео и современная графика
Быстрая связь с техподдержкой и чат с сокурсниками
Сертификат о прохождении курса
Зачем
Запишитесь на курс, чтобы общаться в чате с сокурсниками, выполнять задания и получить сертификат. Вы получите доступ немедленно. Это бесплатно.
Совершить виртуальную экскурсию по Петербургу и расширить кругозор
Увидеть другой подход к преподаванию
По-новому прочитать известные тексты
Что вы получите
Научиться видеть в текстах детали
Понимать чужие интерпретации прочтения и искать свои
Находясь на сайте, вы даете согласие на обработку файлов cookie. Это необходимо для более стабильной работы сайта
Понятно